Лист третій

Здравствуйте, Владимир Николаевич!

Долго я вынашивал в душе это письмо. Много раз я хотел Вам написать, но меня останавливала всё время какая-то внутренняя сила. Я боялся, что обступившее меня горе, таящее в себе смерть, скоро снова вернётся ко мне, и я снова буду ехать к вам за спасением. Ведь если бы Вы мне не помогли, я бы ушёл с жизни добровольно, ибо это было моё продуманное твёрдое решение.

Я не считал, что это слабость или малодушие, нет, этого требовало обыкновенное человеческое достоинство. Только теперь я согласился с тем, что я тоже человек, а мир, в котором я живу, — прекрасен. Нет ничего лучшего думать о нём, чувствуя, что ты тоже его достоин.

Так много вокруг испорченных людей и негодяев и только потому, что не могут понять, прочувствовать внутренне, какой должен быть земной смертный человек, не дорожат этим. Многое понять мне тоже пришлось очень дорогой ценой.

Впрочем, помните ли Вы меня? Я Сергей Ц. из Прилук. Мне подобных у Вас много, а Вы у меня один, бог-спаситель. Я помню каждое Ваше слово, каждую улыбку. Всё врезалось в память как один миг. Я никогда ничего не забуду, всё занесено в дневниках и навечно со мной.

Если бы люди придумали такие новые слова, которыми я мог бы выразить Вам свою благодарность, чувства, которые берегутся в моей душе к Вам, как драгоценный сувенир!

Я молюсь в душе о Вас как человек, отдавший всю жизнь только служению богу. Наверное, Вам это смешно. Но не написал бы этих слов я, если б не приехал к Вам за помощью. Вы чародей, ибо Вы возвращаете давно потерянное.

Я обязан Вам жизнью и мне очень мучительно, что не могу заплатить Вам тем же. Я даже не могу никому рассказать обо всём — это моя жгучая тайна. Возвращая мне жизнь, Вы предоставили возможность начать её вновь с самого верного конца, откуда начинают свой путь все люди средних возможностей.

Несмотря, что мне уже 25 лет, я буду учиться, у меня есть цель и желания. Как и у всех. Разве этого мало? Я человек!!! Такой же полноценный, как мои друзья! Я не сомневаюсь, что мои желания сбыточны, путь к счастью отчётливо виден.

И не страдаю, что моя жена испорченный человек, что, возможно, наши супружеские дни сочтены. Я ещё смогу строить счастье с другой, у которой не переточили душу черви, а совесть — нетронутый цветок.

Я буду жить для своей доченьки, которая уже величает меня отцом, и для тех, которые ещё в светлой мечте. Ещё я буду жить для волшебной музыки, с которой повязано всё моё будущее. Всё время, свободное от работы, я отдаю занятиям на баяне. С каждым месяцем он начинает лучше слушаться меня и я радуюсь этому.

Помню тот миг, когда Вы сказали: «Это не самое главное в жизни...». Возможно, но в глубине души моей нет примирения к этому. Я рождён, чтобы носить мужские штаны и всегда оставаться тем, каким родился. Я согласился б потерять руку или ногу, но остаться мужчиной до конца дней своих. Мучительно жаль, что это пришлось понять столь поздно.

Дорогой мой Владимир Николаевич!!

Я не стану писать Вам слова той пучины, которая хранттся во мне к Вам. Наверное, они необъяснимы. Но у Вас большое и доброе сердце, которое принадлежит больше людям, чем Вам самому. Оно-то поймёт меня.

В конце я не пишу Вам «До свидания». Это не то слово. Ведь мы с Вами не расстаёмся. Вы со мной всегда, как светлая надежда.

Пусть моим последним словом будет — что буду всегда помнить что Вы сделали для меня, и дорожить ним.